Хотя прошло уже семнадцать веков, а на пороге уже восемнадцатый, все мы с ужасом вспоминаем о Катаклизме, сделавший наш мир таким, каким мы его знаем. Бесконечные мана- потоки, названные Туманом, изменяющие саму сущность вещей, с которыми он контактирует. Бесчисленные следы могущества древней цивилизацией, в мгновение ока превратившиеся в бесконечные руины, мертвыми шпилями вздымающиеся над просторами белизны. Великое множество артефактов, над которыми десятилетиями бьются инженера и маги в тщетных попытках осознать, что в их руках. Воистину, катаклизм имел ужасные силы, если столь могущественные существа не смогли его остановить! Впрочем, существует теория, что древние сами уничтожили свою цивилизацию, пойдя на поводу у гордыни, которой они маскировали свою жажду знаний. Так ли это или нет, останется темой дискуссий ни одной сотни разных обществ или учений, но наш герой был выкован именно в горниле гордыни.

В музеях и академиях, у инженеров и магов и даже среди жителей Као встречаются по истине великие творения Древних – причудливые автоматоны, загадочные роботы и нарушающие законы мироздания големы. Всех их можно назвать в той или иной степени живыми – автоматонами движет магия, словно кровь струящаяся в жилах их механических тел. Големы же являют собой существ, в чьи тела перенесены души живых существ. Да даже творцы нашего времени научились создавать кукол и перемещать в них души. Но всех их объединяет одно – они или бездушно, или приобрели эту душу путем ее переселения. И каким бы сложным автоматон не был, породить в нем собственную душу невозможно.

Именно этой проблемой свыше 18 веков назад занялся один перспективный орден конструкторов: “Орден Вечных”. За их авторством мир увидел множество автоматонов самого разного предназначения – забавные зверьки для дома или могучие боевые машины. Авторитет ордена был практически незыблемым – злые языки всегда старались обесчестить творцов, но свой авторитет магистры отстаивали делом, но не словом. Однако такой статус в обществе зародил в них гордыню – они начали считать себя всесильными, и решили нарушить законы мироздания, создав собственную, искусственную жизнь.

Поставленный перед орденом проект оказался непреодолимым – десятки лет безупречные знания магистров вдребезги разбивались об реалии мирового порядка, оставляя на нем лишь царапины. В поисках решения поставленной задачи магистры начинали прибегать к осуждаемым в обществе приемам – обращались к некромантии, десятками губили вырванные из тел “добровольцев” души в попытках приблизится к решению вопроса. И хотя каждый новый ум оставлял все большие на столпе мироздания, каждая из них все ближе приближала магистров к черте аморальности. Десятки лет орден тратил свое влияние и авторитет на то, чтобы их деятельность не замечали, но каждый новый инцидент становилось скрывать все сложнее. И тихий шёпот завистников все сильнее превращался в хор недоброжелателей, мечтающих так или иначе поставит крест на ордене – в целях ли устранения конкурента и занятия ниши, или  простом очищении мира от зла, подобно магистрам ордена.

Но не смотря на трудности, магистры упорствовали с завидной стойкостью. Все силы были брошены на том, чтобы увенчать себя богами в этом мире. И вопреки всем трудностям, настал день, когда очередной верховный магистр смог объявить об успехе. В двух резервуарах для душ, названных вместилищами, томились абсолютно одинаковые души – буквально копии друг друга. Отличало их лишь одно – одна из них была соткана по образу и подобию другой из маны. Полностью искусственная, образовавшаяся не в теле зародившейся жизни, но в сложной машине, энергии которой хватит, чтоб запитать все известные острова. Это был триумф, ставший началом конца ордена.

К тому времени, как орден смог “клонировать” с дюжину душ, враги все же смогли сплотить людей вокруг ненависти к ордену. Беспорядки, вызванные невежеством и страхами людей, и без того терзали орден, то и дело подвергавшийся гонениям и линчеванием, переросли в народный гнев, а авторитет ордена полностью изжил себя – правительство приняло решение расформировать орден, дабы вернуть хотя бы видимость порядка. Однако, “Вечные”, возомнив себя богами, отказались сложить полномочия и уничтожить свои творения. Началась недолгая, но жестокая война. Исход был предрешен, однако за ее время произошло важное для дальнейшей истории событие. В виду того, что вместилища душ являли собой достаточно мощным источником энергии, то в безвыходной ситуации магистры приняли решения создать вокруг них боевые машины – тем паче боевые оболочки уже существовали и вовсю использовались, с той лишь разницей, что для них использовались мана-ядра.  Модернизировав оболочки с помощью боевой матрицы, полностью подавляющие сущность внутри вместилищ, магистры выставили на поле боя свои новые творения.

Ныне не известна судьба одиннадцати из них, но одна машина осталась погребена на острове имени Офелии. Собранный последним, “одухотворенный” автоматон участвовал в эвакуации уже остатков ордена, но в результате мощной магической атаки, пересытившей вместилище, произошёл выход из строя боевой матрицы  и ослаблению самой души, сокрытой под слоями брони – боевая единица рухнула на безлюдных просторах будущего острова, перестав представлять какой либо угрозы. А спустя несколько лет после случился катаклизм, на века сокрывший автоматона от любопытных глаз. И по иронии судьбы, спасший его – магическая природа души не растворилась в потоках маны, а наоборот, начала медленно впитывать силу тумана в себя, начав медленный процесс регенерации. Однако без матрицы душа не могла управлять боевой машиной, и итогом вместилище стало для нее клеткой.

Спустя века, в 1681 первом году нового счисления, экспедиционная группа находит поверженную машину. Поскольку внешне ее конструкция в целом была уже не нова, особый фурор находка не вызвала – сталкеры просто продали артефакт прошлого в Университет, и с полученным гонораром, вероятно, где-то зажили в полной обеспеченности. Зато уже ученые и исследователи принялись со всей скрупулёзностью изучать новое приобретение, пока не обнаружили необычное “мана-ядро”, все еще функционировавшее, и потому дававшее надежду, что получится воскресить еще один реликт прошлого. Ученые, инженера, маги вместе со студентами принялись с особым энтузиазмом пытаться перезапустить практически идеально сохранившуюся машину, и благодаря достижениям в науке и упорству через 10 лет, в 92 году, в результате попытки восстановить матрицу, механизм заработал. По иронии судьбы, именно непонимание сложных механизмов матрицы и совершенно неправильно восстановленная схема, спасла их от резни, что могла начать машина в новом для себя мире. Но и исполнять какие-либо функции она все-таки не стала.

И хотя попытки восстановить автоматона не прекращались, понемногу энтузиазм ученых пропадал. Машина работала, каждая ее часть запитывалась, но она продолжала стоять статуей на стенде. Однако, сам автоматон все это время не спал – освобожденная душа, не ведомая волей некогда подавляющего ее голоса, вновь привыкала к своему забытому телу, нерешительно выбираясь из своей старой тюрьмы в новую, более просторную.  А спустя месяцы, когда интерес к машине почти угас, освобожденный узник попытался воспользоваться своим искусственным телом – окуляры машины загорелись теплым желтым огнем, а из динамиков раздались слова на мёртвом языке – “калибровка начата”, которые были найдены в памяти машины, что сделало одного из аспирантов, заставшим этот процесс на вечернем обходе, седым до конца своих лет, но при этом знаменитым.

Вскоре коллегия ученых обнаружила, что машина, мало того, что ожила, стала проявлять необычный для автоматонов интерес к происходящему вокруг нее – боевой аппарат пытался повторять слова, копировал движения ученых, особенно если они демонстративно жестикулировали перед им, и всячески взаимодействовать с предметами, к которому его допускали. Естественно, это снова стало нонсенсом, вернувшего интерес Университета к машине – это стал, возможно, первый автоматон старой эпохи, который проявлял неординарные способности к обучению. Вскоре по всему университету можно было найти записи о Калибретто, названого так из-за своего первого слова, которое робот повторял после еще множество раз.

Изучение автоматона и его обучение продолжалось последующие 5 лет. За это время Калибретто полностью привык к своему телу, умело обращался со всеми своими модулями, знал общий язык, хотя и разбавлял речь забытой речью, особенно в моменты ремонта, а ученые все больше вникали в сложную конструкцию боевой машины. И хотя возникали некоторые неполадки, описываемые приступами машины, когда она, словно бы в панике хваталась за голову или пыталась с чем-то договорится на мёртвом языке (названные учеными эффектом просачивания, ибо они ссылались на то, что робот просто периодически вспоминает свое прошлое), работы по исследованию автоматона считались успешными. И кто знает, может быть работающий голем стал бы прорывом, большим, чем порох или двигатель, если бы не печальный инцидент – в попытках вникнуть в конструкцию матрицы, они смогли восстановить часть ее алгоритмов. Результатом стал кратковременный контроль матрицы над вместилищем, что повлекло к попытке расправы над учеными – боевая машина активировала боевые протоколы и попыталась ликвидировать всех тех, кто принимал в изучении и обучение участие. Сейчас инцидент старательно замалчивается, однако сразу после него было принято решение все-таки избавится от голема. Не в лучшем состоянии пребывал и сам Калибретто – только начав осознавать себя как личность, начав проявлять привязанность к людям, он безжалостно их уничтожил, даже не осознав этого.  Это оставило тяжелые травму на душе автоматонна, к тому моменту обладающей около детской психикой.

Тем не менее, разбора голема на составляющие так и не случилось – группа аспирантов, работавших над обучением машины и успевших к ней привязаться, посчитали, что не гуманно будет уничтожать осознающее себя как личность сущность из-за возможной ошибки самих исследователей. Выйдя на контрабандистов, они помогли покинуть Калибретто стены храма наук. Вместе с ним Университет покинул один из аспирантов, на ближайшие несколько месяцев ставшим последним духовным наставником первого в мире пятилетнего преступника.
Последний год юноша с машиной ютились где-то на задворках государства, стараясь лишний раз не попадаться на глаза. И так бы и учился Калибретто у своего последнего учителя, если бы не одно происшествие – отправившись в ближайшую деревню за едой, наставник так и не вернулся, заставив робота опять бояться. Но в этот раз все по другому – не он стал убийцей, а значит – он все может исправить. Может он чужой в незнакомом мире. Может, мир считает его врагом. Но тех, кто подарил ему сущность, он не оставит в час нужды. Протоколы защиты активированы!

Калибретто – автономная боевая платформа времен древних. Соответственно своему предназначению, автоматон обладает недюжинной силой и способен функционировать в экстремальных условиях. Корпус способен выдерживать серьезные нагрузки вплоть до попадания снарядов пушек – не без последствий, конечно, но без фатальных повреждений. Еще одним бонусом происхождения являются магическая пушка, вмонтированая в одну из рук - я являя собой подобие огнемета, питающимся от вместилища.

Однако сила физическая уравновешивается магической слабостью – хотя синтетическая душа ведет себя как настоящая, она все же являет собой порождением магии, и умение эту магию рассеивать или высасывать станет для Калибретто его ахиллесовой пятой. С другой стороны, и сам Калибретто может питаться от источников маны, в том числе от тумана – в конце концов последний законсервировал древнею сущность на много веков. Тем не менее, перегрузка ядра может вызвать повторную активацию боевой матрицы – как следствие, очередной припадок агрессии, ибо матрицей все ныне живущие воспринимаются как враги.  А ту же перегрузку может вызвать очередная магическая стрела.

Из еще одних бонусов магического происхождение души – ее предрасположенность к магии. Сейчас Калибретто в принципе не осознает свое родство, а учитывая его особенную природу, вряд ли кто-то сможет научить машину безопасным кастам без опасности использовать собственную сущность как источник заклинания. Однако в будущих планах все таки научить его хотя бы начальным уровням природной целительной магии, играясь на контрасте – искусственная боевая машина – природная магия созидания. Естественно, раскрывая этот аспект через игры.
Еще один эффект – просачивание. Поскольку душа Калибретто – копия реально существующей души, иногда Калибретто видит сцены никогда не существующей у него жизни. Судьбу “отца” автоматона я изложу позже, в собственной темке. Пока обусловимся, что он был друидом.

Связь в дискорде: Termo#6708
Активность обещается умеренной, в среднем расчитываю до 4 постов в неделю, и то преимущественно на выходных. Однако в виду нестабильности работы, целиком и полностью зависящей от наличия\отсутствия заказа, периодически темп может сильно меняться в обе стороны