Альтернативный вариант Кео с чуть более сложной историей и мироустройством. Надеюсь, что мой поток мыслей и графомании вам будет приятно читать, ну а мне же хватит сил его закончить.

---

Хрр… Хрр...
Снег, белый и ангельски чистый, громко хрипел под тяжелыми сапогами одинокой фигуры, что брела куда-то во мраке.
Хрр… Хрр…
Не менее белые снежинки весело танцевали вокруг: истошно завывающий ветер решил взять перерыв примерно пять минут назад. Пять ли? Силует приподнял руку, отряхнул ее от молочных пушинок и остановился, уставившись на небольшую приборную панель своего костюма.
Да, пять. Счастливая ли случайность или же инженеры-часовщики не зря ели свой хлеб, но встроенные часы были единственным механизмом, что не был подключен к защитному костюму и при этом упорно продолжавшим работать на этом диком, невозможном холоде. Позолоченная надпись «Хайлайт и сыновья» мягко поблескивала в свете тусклых ламп, словно пытаясь гордо показать, что это еще не предел мастерству автора.
А затем взгляд незнакомца скользнул многочисленным индикаторам: кислород, температура, вода, оксигенит... Все в пределах нормы, хотя, пожалуй, последние два скорее всего замерзли, но идти с пустыми баллонами себе дороже.
Фигура посмотрела назад, туда, откуда шел ее путь, вглядываясь в черноту. Где-то там в покорном одиночестве ждал корабль, пустой и холодный.
Может, это их и связывало? Они одни против всего мира?
Хрр… Хрр…
Темноту разрезал луч света: набедренный промышленный фонарь, явно доработанный кем-то для работы с паровым ядром. Яркий и жизнерадостный, он разгонял мрак и уныние, рвался вперед и, что не менее важно, согревал своего хозяина.
Но недолго.
Явно чертыхнувшись, странник убавил яркость и луч обиженно уменьшился в размерах, пусть и не прекращая при этом давать живительное тепло.
Хрр… Хрр…
Интересно, сколько сейчас прошло времени? Может, стоит повернуть назад?
Нет.
Это точно здесь.
Хрр… Хрр…
Хрр… Хрр…
Ветер вновь начал усиливаться. В этом всеми забытом месте он был единственным собеседником, если не считать… Впрочем, лучше не вспоминать о тех «других».
Фигура поправила фонарь.
Воспоминания были не очень приятными.
Путешествие незнакомца продолжились, под тихое пение ветра и недовольное ворчание снега. Время тянулось и лишь возрастающая усталость и холод говорили о том, что оно продолжало свой ход.
Везде.
Даже тут.
Наверное, прошло минут двадцать, как вдали показалось что-то напоминающее холмик. И чем ближе к нему подходили, тем больше он становился, постепенно превращаясь в гору. Более того, у ее подножья что-то… поблескивало?
Хрр-хрр-хрр-хрр…
Фигура ускорила свой шаг.
Пещера.
И фонарь.
Здесь, где нет ничего, что напоминало бы о жизни, свете и тепле.
Странник теперь чуть ли не бежал в сторону этого огонька… Прямо как мотылек, что летит навстречу своей яркой смерти.
Может, показалось? Уставший от всего мозг хочет наконец, чтобы все это закончилось? Нет. Нет-нет-нет!
Манящий огонек приближался, вход в пещеру становился все отчетливее, как и следы цивилизации.
Следы жизни.
И, наконец, странник добрался до своей цели. Покрытый снегом, он жадно рассматривал тот самый фонарь причудливой конструкции, даже дотронулся до него, чтобы убедиться, что все это не сон.
Нет, это не сон, это…
- Руки вверх.
Мужской голос, прерываемый знакомым звуком. Звуком, который может заставить сердце уйти в пятки.
Звуком передергиваемого затвора.
Фигура медленно подняла руки. Вооруженный незнакомец стоял сзади, явно внимательно исследуя пришельца своим взглядом. Взглядом через мушку.
- Отлично, ты меня понимаешь. Понимаешь же? Тогда ме-е-е-едленно повернись.
Так и было сделано. Глупо препираться с тем, у кого есть оружие.
В свете фонаря стояли двое: человек с винтовкой и человек в тяжелом, неуклюже выглящем костюме. Сейчас он смотрелся даже комично.
Но никто не улыбался.
- Сними шлем и назови себя. Без резких движений.
Человек в костюме принялся исполнять приказ. А затем, под изумленный взгляд собеседника, назвал себя.
Повисла тягучая, ничем не прерываемая тишина.
Собеседник по-детски растерянно смотрел на фигуру со снятым шлемом так, словно увидел что-то абсолютно невозможное, столь же немыслимое как...
Как следы жизни в этом позабытом крае.
Как огонек цивилизации посреди мертвого моря из снега и ветра.
Тишина становилась громче. Она давила на уши.
И лишь неожиданно слабый, неуверенный голос прервал ее. Мужчина нежно, словно боясь развеять видение, отогнать дрему и проснуться, запел:
- Та-а-а-ак вперед, безмолвные тени…