16/05/1705 | когда в небе солнце ярче всего горит | нук |
|
wyrm, law |
завязка |
о принцах солнечных эльфов, птицах, и где они обитают. |
16/05/1705 — with strangers
Страница: 1
Сообщений 1 страница 6 из 6
Поделиться12020-09-19 15:50:52
Поделиться22020-09-19 15:51:18
Гравий шумит под латными сапогами так, как шуршит свежие зёрна кофе на перебирающих руках; от Лоу громко звенят доспехи (шпион из него — такой себе. не то чтобы он пытался) и от него пахнет — ровно ничем, кроме металла (но в голове играют запахи лета).
Лоу держит спину прямо, (не совсем) изящно (гремя доспехом) кланяется и говорит:
— Я принц солнечных эльфов, милорд.
Лоу много чего говорит — Лоу спрашивает, как ему пройти в ближайшую таверну, на ближайший рынок или чего ещё в голову взбредёт — но Лоу не слушают уже после его робкого и неловкого «принц солнечных эльфов» и скалятся на «эльфийскую» манеру говорить — и шевелиться.
Ему никто не верит — потому что верить в такую чепуху стал бы только последний наивный дурак: вроде самого Лоу, к примеру
(или потому что никто бы не стал верить в эльфийское наследие того, кто может споткнуться на ровном месте — неуклюжий простачок).
Словом: все цокают языком и на него не смотрят; Лоу растерянно вздыхает.
Лоу думает: «не беда, страшного нет ничего — я сам найду путь не впервые».
Беда?
Естественно.
Лоу может заблудиться между трёх сосен, двух переулков; Лоу может заблудиться в доме с одной комнатой; Лоу внимание не держит дольше чем кроме каких-нибудь секунд пять — и хватит.
Но вы, лучше, ему об этом не говорите (не упрекайте): он очень расстраивается и много извиняется — и если до его чувств вам дела нет, второе он делает правда много не отбиваться от громкого доспеха с его просьбами о всепрощении вам на руку только;
латная рукавица щёлкает — нежно и аккуратно, как настоящего принца — на чужом запястье: избегает столкновения с броней (такое себе удовольствие). Лоу проворачивает чужую руку в изящном жесте и ловит тушу за запястье.
Лоу робко говорит:
— Извините. Постарайтесь впредь не бегать по закоулкам.
Но Лоу давно не было дома, свой народ он уже едва помнит: настоящим принцем он побыл немного — уже менее изящно чужую тушу отпускает (не предупреждая).
Поделиться32020-09-20 12:39:59
Когтистые и крепкие птичьи лапы взрыхляют черепицу очередного домишки. Игривый солнечный зайчик, отскочивший от приоткрывшегося оконца, так не вовремя прыгает по змеиным глазам. Те слезятся, щурятся. А дыхание сбивается пуще прежнего. Кто-то ворчит, кто-то кричит здоровенной помеси птицы и человека вслед, осыпая проклятьями. Над ухом пролетает очередной, металлический шарик. Ружья здесь и вправду что надо!
- Ни-и-ичем не хуже женщин! – Задорно бросает Вирм куда-то в воздух, обливаясь холодным потом. На лице его замерла клыкастая и кривая ухмылочка. Кажется, он спасается бегством. – Но кто же знал, кто же знал, что мужья у них столь ревнивые?!
И всё же, Танцующий Павлин прекрасно осознавал, на что подписывался. Неудовлетворённая домохозяйка, ещё в самом-самом соку, сидит и чахнет в четырёх стенах. К одной из её грудей присосался безволосый комочек человеческой нежности. Она скучает, и выглядывает в одинокое окно, надеясь, что хоть в этот раз Грэг не придёт усталым. Видит снующих тут и там горожан. И замечает его – статного и подтянутого зверолюда. Его распутный взгляд устремлён прямиком на неё. Ой… сердечко как-то резко ойкнуло, и свело низ живота… И в голове сплывают былые фантазии, ушедшие вместе со свободой и молодостью. Она всегда любила птиц. Но ещё больше она любила зверолюдов.
- Прошу прощенья и приятного вам дня, миледи! – Спрыгнув в проулок, Вирм устремляется вперёд, в процессе чуть было не сбивая пожилую, но зажиточную леди. На поясе бренчал кожаный мешочек, набитый монетами. За то короткое время, что он провёл здесь, Вирм успел совратить не одну девицу. – Дзиар'анай! – Выругнулся порядком запыхавшийся Змей на своём, личном языке. Кажется, сие означало помесь быка с крокодилом. Неуклюжую, но очень злобную! – Что же вы никак не оторвётесь-то?!
Очередной поворот. Рассеянный взгляд лишь краем цепляет очередного прохожего. И очень зря!
- А?.. – Как же всё-таки ловко и изящно его поймали, сбив прежний темп. И как небрежно, без предупреждения, выпустили. Словно насмехались! Ай, всё равно. Он и без того хотел сделать передышку. Выбился из сил, устал изрядно. Слишком долго он парил, слишком много магии истратил. И теперь, свалившись близ громоздкого рыцаря, распластался на гравии, раскинув руки по сторонам. – Н-ничего страшного, мой… - Приоткрыл один из глаз – солнечный диск над головой продолжал нещадно слепить – пытается рассмотреть нависший силуэт, чья тень только-только укутала Змея ласковыми объятьями. – Дорогой… друг? Рыцарь! – Вскочив с земли, Вирм тотчас бросается к незнакомцу, собирая в охапку латные рукавицы. – Прошу, о, благороднейший из смертных, спаси глупого Птаху! – Где-то позади, всё ещё вдалеке слышатся крики. «Он побежал туда, быстрее!» – Я расплачусь, обещаю! Красивой песней или же задорным танцем! – В глазах Вирма Ло выглядел громоздким и плечистым воином. Рыцарем без страха и упрёка! Всему виной доспехи. Такой уж точно сможет его защитить. Ведь каждому рыцарю, о коих он читал рассказы и слагал песни, было просто жизненно необходимо совершать подвиги.
Отредактировано Wyrm (2020-09-20 16:44:02)
Поделиться42020-10-07 19:33:01
Солнечные лучи отбиваются от поверхности металла глянцем, путешествуя от шлема до кончиков носков, когда Ло робко поднимает руку, чтобы сказать:
— Доброго времени суток,
в воздухе стоит тихий скрежет металла, — и, кажется, запах сладкого яблочного пирога: такого, которого делает только самая лучшая бабушка на свете.
Ло делает неловкий реверанс в честь странного приветствия и предположительно нового знакомства — чужие крики позади его волнуют мало: он хороший мальчик и никому на ноги не наступал, охотятся не за ним, а светлый он в душе, но явно не головушкой — кричат, скорее всего, не ему, а значит — бояться ему нечего. Кричат новому знакомому? Глупости какие, вы посмотрите на его перья, кому в голову придёт мучить несчастную красивую певчую птицу.
Он говорит:
— Не стоит, я не рыцарь вовсе. — на шлеме, кажется, образовывается вежливая и милая улыбка (или не кажется — кто его знает). — Я Ло, я принц солнечных эльфов.
Ло наклоняет набок голову и неловко смотрит в смятении (не понимает). Он — кажется — делает вздох, чтобы что-то сказать; Ло ничего не говорит — его перебивает недовольный крик позади, отбивающийся от стен переулка.
Ло — мальчик не самый светлый (головой, как уже говорилось): аккуратным движением руки он прячет Вирма за своей грудой доспехов (только уши и торчат). Видно Вирма, на самом деле, будет даже дураку: но суть не в этом. Им кричат, сплёвывая на камень:
— Не твоя битва, отдай петуха сюда, малой, и мы пройдём мимо.
Он, естественно, не отдаёт — у Ло проблемы в голове и что-то в нём громко щёлкает, когда его просят о помощи (хотя, казалось бы, не рыцарь вовсе).
Отвечает:
— Ничего не знаю, это моя птица, я его нашёл и приручил — отдавать не собираюсь, — он звучит уверенно в своих словах и не заикается ни на минуту, — а вы кем будете? Вам он зачем? Я к властям вас поведу за похищение, если что.
Ло звучит уверенно, но не бьют его по голове не потому что он весь такой уверенный и храбрый, а потому что он — почти что два метра ростом и плотно закутан в доспех (как хорошо, что никто не знает — доспех декоративный и проку от него мало) и выглядит достаточно устрашающе и так, что один взмах руки — и все полягут.
А знать, что он славный мальчик и не обидел бы муху даже — им ни к чему, ведь правда?
Это всё не их дело и их не касается: что видят, то и видят, это их собственные умозаключения. Ло выглядит достаточно грозно и он старается вовсю держать свой образ: поднимает тон голоса и пытается звучать поглубже (второе получается не очень).
На улице пахнет тем самым сладким пирогом, который делала твоя любимая бабуля — и металлом.
Поделиться52020-10-09 16:08:49
- А? – Только и может, что беспомощно пропищать Павлин в ответ на мягкий голосок, доносящий из доспехов. На эту иллюзорную и солнечную улыбочку, что словно бы просвечивала сквозь внушающий шлем. – Не… рыцарь?.. – Птах неловко сглотнул, тотчас осознавая происходящее. Он сам по себе также не отличался умом особым. И лишь тогда, когда того требовала ситуация или же в присутствии близких людей, пернатый котелок наполнялся мыслительным процессом. Он мог быть умным, мог! И не раз говорил об этом, Морри в особенности. Но ему было та-а-ак лень. Так сложно было Змею напрягать свои бедные извилины, вы не представляете. А вдруг они возьмут и выпрямятся в струнку? Больно же будет. – Принц?.. – Кажется, одна из них так звонко сейчас щёлкнула по черепной коробке изнутри. Мужчину словно осенило. – Божечки…
Стоило бежать. Бежать как можно дальше, и куда глаза глядят. И… как он там себя назвал? Солнечный эльф? Да, эльфа тоже прихватить с собой! Ведь он втянул паренька в неприятности против его же воли. Нда, а ведь сегодня был такой прекрасный день. Кажется, пахло пирогом? И в животе так призывно заурчало. Или же скрутило, Вирм ещё не определился. Колени подкосило, усталость навалилась пуще прежнего.
- Ло, милый, не… Как он меня назвал?! – Уже принялся было возмущаться Вирм из-за спины своего невольного защитника. Тихо так, практически неслышно для подоспевших доходяг. – Я… я не петух! Я гордый орёл! Скажи им, мой Принц!
Ох уж этот Вирм. А ведь он мог быть не только лишь умным, но и грозным! Порой одного его звериного взгляда хватало, дабы спугнуть уличного кошака или же стаю птиц. Ну ладно-ладно, даже рослые здоровяки не особо старались связываться с ним в подобные моменты. Клыки, когти, и взгляд змеиный. Это пугало, безусловно. Однако сейчас, весь пыл он свой растерял. И лишь только мог, что неловко прятаться за грудой металла.
- ОН ТРАХНУЛ МОЮ ЖЕНУ! ЭТОТ ПЕТУШИНЫЙ ВЫБЛЯДОК ПОИМЕЛ МЭРРИ! – Самый смелый из них отчаянно взревел, тыча грязным пальцем в одно из пернатых ушей, что выглядывали из-за плеча эльфа. А в истерике он бился, судя по всему, из-за отчаяния. Мужики всё также сохраняли дистанцию, не шибко желая связываться с нашим солнечным, двухметровым зайчиком. – Я ПРИКОНЧУ ЕГО!
- Божечки… Ло, отдай им это и пусть уходят... – Скрепя сердцем и зубами, пернатый тычет в одну из рук Принца свой кожаный мешочек, набитый солидной суммой. – Они мне не нужны. Зачем? Когда у меня такой смелый и заботливый хозяин!
Деньги Вирм любил. Но ещё больше он любил тех, кто протягивал ему руку помощи. Любил он также и доброту. И пускай его новый знакомый не отличался особым умом, как показалось изначально Змею, то было совсем неважно. Ло умудрился тронуть сердце Обольстителя, сам того не осознавая, а это куда дороже звонкой монеты.
Поделиться62020-10-10 16:59:02
Ло смотрит на Вирма ласково; У Ло не видно глаз (или лица вовсе), но читается — добродушность и дружелюбие.
Он смотрит на него какое-то время, стоит неловкая пауза и он, деликатно прокашлявшись, оборачивается обратно — к преследующим птаха.
Смотрит и внимательно слушает, уважительно никого не перебивая, а потом — слегка потерявшись в раздумьях, выдерживает слишком долгую паузу и рассеянно охает. И правда — он, вообще-то, должен был отвечать на чужие слова, но он совсем забыл!
— Уверен, что такая хорошая птица не делала бы сокровенных действий с вашей супругой, если бы она сама не дала на то разрешение.
Ло очень слабо помнит, чему учили дома — в замке — и, признаться честно, крепости уз брак он понимает из рук вон плохо: он помнит только то, что у солнечных эльфов точно никто ни с кем не гонялся за, как его... измену? Или вообще — никто особо никому и не изменял.
Он делает паузу вновь (но уже короче) и, взяв мешочек ловко в руки, наклоняется вперёд (достаточно низко), пытаясь выразить своё уважение, извинения и все такие прочие вещи в социальной жизни; помедлив, он поднимается обратно и лучезарно говорит:
— Простите моего почтённого за его грехи перед вами, возьмите это, — Ло трясёт мешочек с деньгами, — в качестве извинения.
И — сразу же как бросает мешок в них и видит, что нежеланные гости точно успокоились и дадут им уйти по своим делам — берёт Вирма за руку (слегка грубо) и быстро тянет за собой туда: за переулок, петляет; когда Ло выбивается из их поля зрения он просто закидывает его к себе на плечо и, преодолев дистанцию, прячется под ближайшим куском ткани (там, где темно совсем).
И только тогда — когда они уже очень далеко — опускает Вирма обратно на землю: поправляет ему причёску и прижимает к себе в объятья.
Слегка оробев, поясняет:
— Ты славный, но я обнимаю не за чем-то таким, ты не подумай. — Ло протягивает ему кожаный мешочек (тот самый). — Вот. Не стоит тратить свои кровно заработанные на всякую глупость.
Где-то вдалеке три мужчины найдут у себя в кармане мешочек, полный камня и будут проклинать «эту консерву с блядским петухом» ещё долго.
Страница: 1
